Добро пожаловать, Гость!23 Ноя 2024, 07:06:49
Войдите или зарегистрируйтесь.
1 час 1 день 1 неделя 1 месяц Навсегда 

[KARAMELE]

Васька, молодец! Очень глубоко, до мурашек... Это твои стихи?

[Вася Магадан]

НЕ ВЫХОДИ ИЗ КОМНАТЫ...

Не выходи из комнаты, не совершай ошибку.
Зачем тебе Солнце, если ты куришь Шипку?
За дверью бессмысленно все, особенно - возглас счастья.
Только в уборную - и сразу же возвращайся.

О, не выходи из комнаты, не вызывай мотора.
Потому что пространство сделано из коридора
и кончается счетчиком. А если войдет живая
милка, пасть разевая, выгони не раздевая.

Не выходи из комнаты; считай, что тебя продуло.
Что интересней на свете стены и стула?
Зачем выходить оттуда, куда вернешься вечером
таким же, каким ты был, тем более - изувеченным?

О, не выходи из комнаты. Танцуй, поймав, боссанову
в пальто на голое тело, в туфлях на босу ногу.
В прихожей пахнет капустой и мазью лыжной.
Ты написал много букв; еще одна будет лишней.

Не выходи из комнаты. О, пускай только комната
догадывается, как ты выглядишь. И вообще инкогнито
эрго сум, как заметила форме в сердцах субстанция.
Не выходи из комнаты! На улице, чай, не Франция.

Не будь дураком! Будь тем, чем другие не были.
Не выходи из комнаты! То есть дай волю мебели,
слейся лицом с обоями. Запрись и забаррикадируйся
шкафом от хроноса, космоса, эроса, расы, вируса.

1970. И. Бродский.

[Вася Магадан]

В старой деревушке-Красный сандалет
Со своей старушкой жил бродяга дед:
Пьяницу гуляку знает весь народ
Кличку-Бедолага получил Федот
С малых лет мальчёнку довелось ростить
Научил он внука множить и делить
Дружно жить с братвою и легавых бить
Языком не лязгать,волюшку любить.
Но Егорка быстро про наказ забыл
И однажды с дуру бабу порешил.
Восемнадцать стало и Егорка сел
Он ещё вту пору срока не имел
Обшустрился малый,уркою живёт
На блатном жаргоне всех он в рот ебёт
И решил он деду ксиву отписать,
Надо мол посылку сука высылать
Год уже я чалюсь грева не видал
Где же солидарность,как ты обучал?
Или ты паскуда выжил из ума?
-Разорвал бы гузно,если б не тюрьма.
Сухарей не надо,сало-масло шли
Зашипит старуха в рот её еби
За моею Манькой малость присмотри,
Если с кем ебётся гузно разорви
Если нету денег-подскажу где взять
Заколи корову,в рот её ебать.
За окошком ветер песенку поёт
Письмецо от внука получил Федот
Прочитал маляву,взбеленился весь
-Воспитал ублюдка-хоть сейчас повесь...
-Не прощай паскуду-бабка говорит
-Отпиши кентухе,что в крестах сидит
Разберутся воры за базар такой,
Не на нож,так на хуй налетит блатной.
-Ты чего же лезешь прямо на меня?
Я ж не тупорылый,не похож на пня...
И пошла ты на хуй,думать не мешай!
Только лучше задом,гузном подъезжай!!!
Уебал тут бражки пару кружек дед
Закурил махорки,сел писать ответ...
-Здравствуй милый внучек-пишет тебе дед.
-Ты стал настоящий лагерный поэт,
Но кто тебе дал право деда оскорблять?
Лагерная сука,мусорская блядь!
Маньку твою видел,но я же не пастух
После разберёшься,если не петух.
Не велит старуха сало-масло слать
Ведь тебе паскуда надо хуй сосать.
Если будет туго подверни очко
Будет тебе сало,будет молочко
Вот и вся посылка,в рот тебя ебать,
Если непутёвый-не хуй блатовать!
И ещё Егорка-пишет тебе дед
-Вот таких вот гадов ёб я двадцать лет.
Хуй мой весь в заплатах,но ещё стоит
И тебе с ним встреча тоже предстоит...

[Mazay]

В старой деревушке-Красный сандалет
Со своей старушкой жил бродяга дед:
Пьяницу гуляку знает весь народ
Кличку-Бедолага получил Федот
С малых лет мальчёнку довелось ростить
Научил он внука множить и делить
Дружно жить с братвою и легавых бить
Языком не лязгать,волюшку любить.
Но Егорка быстро про наказ забыл
И однажды с дуру бабу порешил.
Восемнадцать стало и Егорка сел
Он ещё вту пору срока не имел
Обшустрился малый,уркою живёт
На блатном жаргт...

Автора!
Камрады, ну серьёзно, давайте хотябы отписывать своё это творчество или чьё то, если автора не помним, ок?
А вообще - автора указать должно стать правилом.
Стихи - супер!
С п а с и б о!

[Вася Магадан]

Чтобы однажды не забыть – целую в душу.
Дурман не пройденных дорог ласкает ноги.
И, как-то ломано возносятся на сушу
Немного странные застенчивые боги.

Под языком лежит кусок небесной ваты
Пером проклятия архангельских заветов.
Меняю сонные полночные приваты
На корку кислого просроченного лета.

Я в светской жизни как в наркозе увязаю,
Что б из нее устало выбраться на сушу.
Целую в губы, забываю, исчезаю…
…И лишь тебя (что б не забыть) целую в душу.
 
Саша Бест

[Вася Магадан]

Кошка случайно сломалась…возьми – почини.
Или… и эту на кладбище сломанных кошек?
Что же ты плачешь? ТЕБЯ я люблю! Я не брошу!!!
… снова обрезана жизни духовная нить.

Ты разрешишь полежать у тебя на груди?
Там что-то тикает так неразборчиво - сложно.
Что-то внутри… Я потрогаю? Можно? Ведь можно?
Или… сломается? Ах, мне ведь надо идти!

Только скажи – ты же можешь здесь все изменить?
Ты ремонтировал кукол, качели, сапожки…
Просто мне страшно, а вдруг я как все эти кошки…
Завтра сломаюсь… а ты не захочешь чинить.

(с) Саша Бес

[Вася Магадан]

Получив поцелуй на удачу
Я пойду за тобой в никуда
Я спрошу: «Ведь мужчины не плачут?»
Скажешь: «Нет», но подумаешь: «Да»

В изумительно траурном пенье
Загорелась немая звезда
Я спрошу: «Смерть приносит спасенье?»
Скажешь: «Нет», но подумаешь: «Да»

День бесцельно шагает по лужам
Жизнь как смерть, но без пены у рта
Я спрошу: «Нам вдвоем только хуже?»
Скажешь: «Нет», но подумаешь: «Да»

Нас делили на две половины,
В грудь зашив безобразный кастет,
Я спрошу: «Мы ведь правда, невинны?»
Скажешь: «Да», но подумаешь: «Нет»

(c) Саша Бес

[СанСаныч]

Пойдёт стихи, класс!!! У меня есть пару людей с которыми росли дружыли, классные стихи писали, текста, реп чытали, теперь известные люди

[Вася Магадан]

Вечер, поезд, огоньки,
Дальняя дорога...
Дай-ка, братец, мне трески
И водочки немного.
Бассан-бассан-бассана,
Бассаната-бассаната...
Что с вином, что без вина -
Мне на сердце косовато.
Я седой не по годам,
И с ногою высохшей.
Ты слыхал про Магадан?
Не слыхал?! Так выслушай.
А случилось дело так :
Как-то ночью странною
Заявился к нам в барак
"Кум" со всей охраною.
Я подумал, что конец,
Распрощался матерно...
Малосольный огурец
Кум жевал внимательно.
Скажет слово и поест,
Морда вся в апатии,
"Был, - сказал он, -Главный съезд
Славной нашей партии.
Про Китай и про Лаос
Говорились прения,
Но особо встал вопрос
Про Отца и Гения".
Кум докушал огурец
И закончил с мукою :
"Оказался наш Отец
Не отцом, а сукою..."
Полный, братцы, ататуй!
Панихида с танцами!
И приказано статуй
За ночь снять со станции.
...Так представь - метет метель,
Темень, стужа адская,
А на нем одна шинель
Грубая, солдатская,
И стоит он напролом,
И летит, как конница,
Я сапог его кайлом,
А сапог не колется.
Помню, глуп я был и мал,
Слышал от родителя,
Как родитель мой ломал
Храм Христа Спасителя.
Бассан-бассан-бассана,
Черт гуляет с опером.
Храм - и мне бы - ни хрена,
Опиум, как опиум,
А это ж Гений всех времен,
Лучший друг на веки!
Все стоим ревмя ревем,
И вохровцы, и зэки.
Но тут шарахнули запал,
Применили санкции,-
Я упал, и он упал,
Завалил полстанции...
Ну, скостили нам срока,
Приписали в органы,
Я живой еще пока,
Но, как видишь, дерганный...
Бассан-бассан-бассана,
Бассаната-бассаната!
лезут в поезд из окна
Бесенята, бесенята...
Отвяжитесь, мертвяки!
К черту, ради Бога...
Вечер, поезд, огоньки,
Дальняя дорога...

[Вася Магадан]

Когда теряет равновесие
твое сознание усталое,
когда ступеньки этой лестницы
уходят из под ног,
как палуба,
когда плюет на человечество
твое ночное одиночество, —
ты можешь
размышлять о вечности
и сомневаться в непорочности
идей, гипотез, восприятия
произведения искусства,
и — кстати — самого зачатия
Мадонной сына Иисуса.
Но лучше поклоняться данности
с глубокими ее могилами,
которые потом,
за давностью,
покажутся такими милыми.
Да.
Лучше поклоняться данности
с короткими ее дорогами,
которые потом
до странности
покажутся тебе
широкими,
покажутся большими,
пыльными,
усеянными компромиссами,
покажутся большими крыльями,
покажутся большими птицами.
Да. Лучше поклонятся данности
с убогими ее мерилами,
которые потом до крайности,
послужат для тебя перилами
(хотя и не особо чистыми),
удерживающими в равновесии
твои хромающие истины
на этой выщербленной лестнице.

Одиночество Бродский

[Вася Магадан]

В темноте у окна,
на краю темноты
полоса полотна
задевает цветы.
И, как моль, из угла
устремляется к ней
взгляд, острей, чем игла,
хлорофилла сильней.

Оба вздрогнут — но пусть:
став движеньем одним,
не угроза, а грусть
устремляется к ним,
и от пут забытья
шорох век возвратит:
далеко до шитья
и до роста в кредит.

Страсть — всегда впереди,
где пространство мельчит.
Сзади прялкой в груди
Ариадна стучит.
И в дыру от иглы,
притупив острие,
льются речки из мглы,
проглотившей ее.

Засвети же свечу
или в лампочке свет.
Темнота по плечу
тем, в ком памяти нет,
кто, к минувшему глух
и к грядущему прост,
устремляет свой дух
в преждевременный рост.

Как земля, как вода
под небесною мглой,
в каждом чувстве всегда
сила жизни с иглой.
И, невольным объят
страхом, вздрогнет, как мышь,
тот, в кого ты свой взгляд
из угла устремишь.

Засвети же свечу
на краю темноты.
Я увидеть хочу
то, что чувствуешь ты
в этом доме ночном,
где скрывает окно,
словно скатерть с пятном
темноты, полотно.

Ставь на скатерть стакан,
чтоб он вдруг не упал,
чтоб сквозь стол-истукан,
словно соль, проступал,
незаметный в окно,
ослепительный Путь —
будто льется вино
и вздымается грудь.

Ветер, ветер пришел,
шелестит у окна.
Укрывается ствол
за квадрат полотна.
И трепещут цветы
у него позади
на краю темноты,
словно сердце в груди.

Натуральная тьма
наступает опять,
как движенье ума
от метафоры вспять,
и сиянье звезды
на латуни осей
глушит звуки езды
по дистанции всей.

1961 Бродский

[Вася Магадан]

ИОСИФ  БРОДСКИЙ

             Пилигримы                                                                                                                                                                                                                                                             

                                                  Мои мечты и чувства в сотый раз
                                                   Идут к тебе дорогой пилигримов.
                                                                                      В. Шекспир

Мимо ристалищ, капищ,
мимо храмов и баров,
мимо шикарных кладбищ,
мимо больших базаров,
мира и горя мимо,
мимо Мекки и Рима,
синим солнцем палимы,
идут по земле пилигримы.
Увечны они, горбаты,
голодны, полуодеты,
глаза их полны заката,
сердца их полны рассвета.
За ними поют пустыни,
вспыхивают зарницы,
звёзды горят над ними,
и хрипло кричат им птицы:
что мир останется прежним,
да, останется прежним,
ослепительно снежным,
и сомнительно нежным,
мир останется лживым,
мир останется вечным,
может быть, постижимым,
но всё-таки бесконечным.
И, значит, не будет толка
от веры в себя да в Бога.
… И, значит, остались только
иллюзия и дорога.
И быть над землёй закатам,
и быть над землёй рассветам.
Удобрить её солдатам.
Одобрить её поэтам.

[Вася Магадан]

Я рос на границе. Милый такой росток.
С востока на запад, с запада на восток
мелькали вагоны. Курили "белые кители".
Вдруг появились танки. Потом - истребители,
а я молился - только бы не увидели.
Хреновы победители.
 
Но не было им до меня никакого дела.
Что-то взрывалось, куда-то потом летело.
 
А я - подобрал оглушенную ими птицу.
 
Лечил ее.
И понял тогда, что молиться
- не хуже мата, но хуже простого шприца.
 
II
 
Что происходит на свете? А просто война.
Если воюет очень большая страна,
у каждого есть по новенькому ружью,
и светлой вере,
что не его пришьют.
 
А у меня - бесконечное де жа вю.
 
Трансвааль, Трансваль, о страна моя!
Ты вечно горишь в огне.
Стреляя в себя, мы думаем, что стреляем куда-то вне.
Искры разума тлеют на глубине.
 
III
 
Лети, лети моя птица!
 
Я не мог исцелить перебитые ноги,
но крылья - больше, чем есть у многих!
 
Лети, лети, ты не можешь сесть,
неси же песню, неси весть!
 
Трансвааль, Трансвааль, о страна моя!
 
 
IV
 
На границе не вырасти патриотом:
ни церкви, ни бара, ТВ по субботам,
отсутствие власти, врага и народа
- и только
ворота,
ворота,
ворота!
 
Проходят прохожие, рожи похожие,
кто же я,
где же я,
чей же я,
кто же я?
 
V
 
Пой, моя птица, - это граница!
 
Тем, кто в штабе танцует твист,
пусть уши разрежет птичий свист!
Пой, пой, недобитая птица,
- о том, как граница меняет лица.
 
Сколько бы дней ни провел ты в пути
- это границу нельзя перейти.
 
Так чей же я, где же я, как же пойду же я?
Где же оружие?
Дайте оружия!
 
Пой, моя птица, о Трансваале,
- нам оружия не давали.
Нам не давали и мы умирали.
Дали бы - выжили тоже едва ли.
 
Пой, птица, о людях границы!
 
 
VI
 
Бесится зуммер.
- Слышите? Умер.
- Слышите? Помер.
Правильный номер.
 
Гибкие пули свистят по жнивью:
де! де-жа-вю! де-жа-вю! де-жа-вю!
 
Где-то снарядом попало в трамвай.
Он шел из Трансваля - или в Трансваль?
 
 
VII
 
В небе над этим,
- лети, моя птица,
надо же, надо к чему-то стремиться,
 
в небе над грязью,
 
в небе над смертью,
 
люди, поверьте,
люди, проверьте,
 
правда не в боли,
 
правда не в карте,
 
люди, поверьте,
люди, представьте,
 
правда не в силе,
 
правда не в пуле,
 
правда не может прятаться в дуле,
 
правда не в трупах, укрытых жнивьем.
 
А так вот
мы
и живём.
 
 
VIII
 
Я рос на границе. И я тут вырос.
Стою на ней, как мусор на вынос.
Давайте все, что не нужно, свалим
на границе Трансваля с самим Трансвалем...
 
Все, что мы можем, Родина-мать,
- петь и летать, петь и летать.
 
Мы летим. Куда-то. Куда-то вдаль.
 
Так пой, страна моя, Трансвааль.


Арчет

[Вася Магадан]

Привет, молодые и глупые, смешные, босые и пьяные. Идущие стаями, группами, и те одиночки упрямые, что мечутся между высотками, скрывают глаза капюшонами, пытаются быть беззаботными, но курят ночами бессонными. Привет, дети солнца и воздуха, потомки известных мечтателей, рожденные вспышками космоса, в утробе галактики-матери. Беспечные, хрупкие, колкие, с щеками, от холода красными, с забитыми книжными полками, с глазами тревожно-опасными.
Привет, я пишу из столетия, где дальние тропы исхожены, где были открыты созвездия, на ваши совсем не похожие. Где Марс обустроен жилищами и можно экспрессом до Ригеля. Где нет ни святого, ни нищего, где деньги не цель и не двигатель. Здесь нет ни войны, ни оружия, здесь бомбы в музеях истории, секреты не нужно выуживать со вражеской территории. Здесь, в мире, обретшем гармонию, мы смотрим на вас, наше прошлое, на Землю, что бьется в агонии, чье сердце больно и изношено. На атом, на нефть, на правителей, на всех подневольных и страждущих, на вечно обманутых зрителей, на новости, лгущие каждому. На тех, кто оторван от берега, на брошенных и на предателей. На женщин, что бьются в истерике, на слезы, что пролили матери. На мальчиков, пулями скошенных, на плоть, испещренную ранами. Мы смотрим на вас, наше прошлое, больное, безумное, странное.
Привет. Не печальтесь о сказанном, не стоит твердить о напраслине. Проснитесь однажды, и разом, вы сделайте что-то прекрасное. Идите с улыбкой без горечи, сердечному голосу следуя, бегите, хватаясь за поручни, по лестницам, страха не ведая. Дышите дорогой и странствием, желанием нового, светлого, ночами, закатами красными, весной, что пропахла запретами. И верьте в себя до последнего, толпу оставляя за спинами, не делайте жизнь трагедией, пустячную грусть культивируя. Провалы, проколы, падения, примите с буддистским спокойствием. И прочь отметайте сомнения, берите тяжелое, большее. И вы, молодые и глупые - создатели, мира строители, кричите о радости в рупоры, носите победы на кителях. Влюбляйтесь, целуйтесь, безумствуйте, ведь в ваших руках настоящее. Не пользуйтесь ложной презумпцией слепой невиновности спящего, что сном объясняет бездействие, держитесь другой траектории: стихами, аккордами, песнями, пишите, творите историю.

[Вася Магадан]

инстинкт

Никто к мечтам придвинуться поближе
Не запретит.
Нам скажут, что она забыла выжить –
Подвел инстинкт.

Нас, ветром заполошенных, без счета
Мы сор-трава.
И как бы не скорбел по ней – ни в чем ты
Не виноват.

И мы как будто мотыльки на пламя
За ней летим.
И скажут, будто мы забыли выжить –
Подвел инстинкт.

© Саша Бесt

[Вася Магадан]

И это тоже Бродский                                                                                                            На Независимость Украины

Дорогой Карл Двенадцатый, сражение под Полтавой,
слава Богу, проиграно. Как говорил картавый,
время покажет - кузькину мать, руины,
кости посмертной радости с привкусом Украины.

То не зелено-квитный, траченый изотопом,
- жовто-блакитный реет над Конотопом,
скроенный из холста: знать, припасла Канада -
даром, что без креста: но хохлам не надо.

Гой ты, рушник-карбованец, семечки в потной жмене!
Не нам, кацапам, их обвинять в измене.
Сами под образами семьдесят лет в Рязани
с залитыми глазами жили, как при Тарзане.

Скажем им, звонкой матерью паузы метя, строго:
скатертью вам, хохлы, и рушником дорога.
Ступайте от нас в жупане, не говоря в мундире,
по адресу на три буквы на все четыре

стороны. Пусть теперь в мазанке хором Гансы
с ляхами ставят вас на четыре кости, поганцы.
Как в петлю лезть, так сообща, сук выбирая в чаще,
а курицу из борща грызть в одиночку слаще?

Прощевайте, хохлы! Пожили вместе, хватит.
Плюнуть, что ли, в Днипро: может, он вспять покатит,
брезгуя гордо нами, как скорый, битком набитый
отвернутыми углами и вековой обидой.

Не поминайте лихом! Вашего неба, хлеба
нам - подавись мы жмыхом и потолком - не треба.
Нечего портить кровь, рвать на груди одежду.
Кончилась, знать, любовь, коли была промежду.

Что ковыряться зря в рваных корнях глаголом!
Вас родила земля: грунт, чернозем с подзолом.
Полно качать права, шить нам одно, другое.
Эта земля не дает вам, кавунам, покоя.

Ой-да левада-степь, краля, баштан, вареник.
Больше, поди, теряли: больше людей, чем денег.
Как-нибудь перебьемся. А что до слезы из глаза,
Нет на нее указа ждать до другого раза.

С Богом, орлы, казаки, гетманы, вертухаи!
Только когда придет и вам помирать, бугаи,
будете вы хрипеть, царапая край матраса,
строчки из Александра, а не брехню Тараса.

1992

[Вася Магадан]

— Что происходит на свете ?
 — А просто чума.
— Просто чума, полагаете вы ?
 — Полагаю.
Дома сижу и от психов вокруг изнываю,
Психов и тех, кто как видно лишились ума.

— Что же за всем этим будет?
— А будет кино.
— Будет кино, вы считаете?
 — Да, я считаю.
Я ведь давно в голове эту фильму снимаю,
Чуя всем телом, что вот, наконец-то оно.

— Чем же все это окончится?
 — Будет апрель.
— Будет апрель, вы уверены?
 — Да, я уверен.
— Я уже слышал и слух этот мною проверен,
Должен когда то ж закончиться этот бордель.

— Что же из этого следует?
 — Следует жить !
Пить из горла состояние счастья и мыться!
С мылом, и может найти в кого стоит влюбиться…
И однозначно ответить на “быть иль не быть”.

Следует жить, ибо сколько людьми ни кружить,
Недолговечны ни вирусы, ни президенты;
Так разрешите мне в качестве эксперимента
Руку в перчатке, сударыня, вам предложить.

В маске лицо, антисептик и вера внутри,
И в телевизоре морды по кругу, по кругу.
Вот и чума ускоряется как в центрифуге
На раз-два-три, раз-два-три,
 раз-два-три, раз-два-три!

[Вася Магадан]

Леонид Филатов                                                      О високосный год, проклятый год! 

Как мы о нем беспечно забываем

 И доверяем жизни хрупкий ход

 Все тем же самолетам и трамваям.

А между тем в злосчастный этот год

 Нас изучает пристальная линза,

Из тысяч лиц — не тот, не тот, не тот —

Отдельные выхватывая лица.

И некая верховная рука,

В чьей воле все кончины и отсрочки,

Раздвинув над толпою облака,

Выкрадывает нас поодиночке.

А мы бежим, торопимся, снуем —

Причин спешить и впрямь довольно много

 И вдруг о смерти друга узнаем,

Наткнувшись па колонку некролога.

И, стоя в переполненном метро,

Готовимся увидеть это въяве:

Вот он лежит. Лицо его мертво.

Вот он в гробу. Вот он в могильной яме…

Переменив прописку и родство,

Он с ангелами топчет звездный гравий,

И все, что нам осталось от него, —

Полдюжины случайных фотографий.

Случись мы рядом с ним в тот жуткий миг —

И смерть бы проиграла в поединке…

Она б взяла его за воротник,

А мы бы уцепились за ботинки.

Но что тут толковать, коль пробил час!

Слова отныне мало что решают,

И, сказанные десять тысяч раз,

Они друзей — увы! — не воскрешают.

Ужасный год!.. Кого теперь винить?

Погоду ли с ее дождем и градом?

…Жить можно врозь. И даже не звонить.

Но в високосный будь с друзьями рядом.

[Вася Магадан]

Есть у мудрых французов
Золотые слова:
Если б молодость знала,
Если б старость могла…

Но бывает участок
В середине пути,
Когда мудрость и сила
Могут рядом идти.

Этот возраст чудесный
Сочетает в себе
Два коротеньких слова:
Ещё и уже.

Так что жить в эту пору
Легко и приятно,
Вам ещё всё доступно,
Вам уже всё понятно.

Будьте молоды сердцем,
Будьте мУдры умом,
Только не оставляйте
Свою жизнь на потом.

[Вася Магадан]

Господи, дай мне силы -
Быть сильным в минуты слабости,
Чтобы по больше было
В мире любви и радости,

Чтоб старики не плакали,
И чтобы смеялись дети.
Господи, много надо ли,
Для счастья на этом свете?

Господи, много надо ли,
Чтоб мир поселился в мире?
Чтобы  мы миром ладили,
Хотя бы в своей квартире.

Господи,  дай разумения
Каждому в каждом шаге.
Дай к дураку терпения,
А к подлецу отваги.

Чтобы по вере верили,
Давали, а не просили,
Чтобы душою мерили,
Всё, что умом нажили.