(акрил, ватман)
САН САНЫЧ.
В одном маленьком провинциальном Советском городке, жили два лучших друга, которым, родители при рождении дали обоим имя Александр.
Они были не разлей вода , всё всегда делали вместе. Отцы их видя, что парни растут крепкие, ещё в начальной школе отдали их в секцию бокса. Годы шли пацаны занимались спортом, не курили и за друг друга были горой, хотя в силу своей физической подготовки, им всего пару раз приходилось доказывать что-то кулаками, так как все местные их серьёзно побаивались.
Однажды в их посёлок переехала одна молодая семья, в которой была красавица-дочка Настя. Оба Сашки влюбились в неё по уши и тут же принялись ухаживать. Настя отдала предпочтение одному из них, выйдя за него замуж, другой же смирился и по-мужски отошёл в сторону, запрятав свои чувства глубоко в душе .
В мае 1980 пацаны закончили политехи и попали на осенний призыв, где расписавшись в паре бумажек, по собственному желанию отправились в Афганистан.
Молодой супруг, тогда ещё не знал, что его Настюха на тот момент уже носила под сердцем его сына.
Сашки попали служить в расположение не далеко от Баграма.
Как то сидя на раскалённой броне, под обжигающим афганским солнцем, они сопровождали колону. Каждый ехал молча и думал о своём. Настин Сашка, на днях получил письмо с радостной вестью - у него родился сын, поэтому в мыслях он был дома рядом с женой и малым.
Тишину нарушили два взрыва и поднявшиеся крики сослуживцев.
Из расположенной неподалёку зелёнки были произведены два выстрела из РПГ по ведущему и замыкающему БТРу. Колона стала, так как была заблокирована с обеих сторон.
Пацаны попрыгали с брони, дабы уйти с линии огня, но как оказалось с другой стороны на скале была тоже засада, которая начала поливать их свинцовым градом . Силы были не равны. Духи за час уничтожили почти весь личный состав, и взяв в плен семь человек, погнали их в горы.
Двое из семи были тяжело ранены и чтобы не тянуть с собой баласт, душманы , экономя пули, обезглавили их на глазах у сослуживцев.
В высокогорном кишлаке, всех кинули в подземный зиндан, и начался мучительный отчёт времени ведущий в неизвестность.
В яме они были не одни, здесь уже не первый год сидели трое пленных : сибиряк Иван (Ахмадзаир), молдаванин Дарин (Азизулла), украинец Микола (Мухаммадислам). Под стражей их держали кого шесть лет, кого пять. Долго. Днем разрешали свободно бродить по кишлаку и даже играть в футбол с местными мальчишками, ночью запирали на замок.
Измождённые бледные лица. Боль в глазах. Они давно потеряли всякую надежду на спасение. Одеты были в старенький камуфляж, двое отрастили бороды, только сибиряк Ваня был без бороды и, возможно, от этого выглядел хуже других.
Однажды утром этих троих вывели из зиндана и они больше туда не вернулись.Парни уже спустя какое-то время узнали, что их обменяли на пленных пуштунов. В их сердцах затеплился, еле заметный огонёк надежды...
Тянулись бесконечно длинные дни и месяцы. Длины деревянной балки, внутри зиндана, уже не хватало для зарубок,оставляемых в конце каждого дня. Худые, заросшие, покрытые сотнями вшей, они сидели, смотря в одну точку, и постоянно пытаясь о чём-то говорить, что бы окончательно не сойти с ума.
В ту холодную ночь( в Афгане ночи очень холодные, чего не скажешь о испепеляющей жаре днём), как бы что-то предчувствуя не спал никто.
Утром после намаза пришли душманы и вывели всех наверх.
Сашки и трое с ними, стояли с голыми торсами, на четверых из них были надеты нательные кресты.
Тот кто был у духов за главного, - бородатый, худощавый пуштун, с тёмным загорелым лицом и потрескавшимися губами, подошёл к первому и направив на него автомат, дулом кивнул в сторону креста, давая понять, чтобы он его снял. Двадцатилетний пацан схватился за свой крест рукой, поцеловал его и плюнул в бородатое лицо того, кто только что хотел лишить его самого святого. Быстро щёлкнул затвор и тишину нарушил выстрел, эхом отозвавшийся из соседнего ущелья. Пока дух вытирал лицо, у двоих рядом стоявших не выдержали нервы и они набросились на него, их тут же оттащили в сторону и обезглавили.
Настин Саня смотрел не моргающим взглядом в небо и видел, как над ними уже кружатся падальщики. Его друг лежал лицом на земле и громко выл...
-Ты, ты, давай вставай, - с сильным акцентом сказал ему дух.
- Жить хочешь? На, тебе оружие, убей его и будешь жить, - сказал афганец и протянул ему АКМ с одним патроном в патроннике.
- Слюшай, сюда! Не убьёшь его, мы убьём тебя, а его отпустим. Думай...
Друзья стояли друг против друга... Молодой отец смотрел на друга детства, тот же не мог поднять на него глаза. В голове был рой мыслей : воспоминания из детства, когда он зимой провалился под лёд, а друг рискуя собой, вытянул его из лап смерти. Много чего за этот миг пролетело в его памяти хорошего. А потом "кто -то " из-за левого плеча начал насаждать другие мысли : как они пару раз дрались, и только сейчас выяснилось, что глубоко в душе была ещё обида, то что другу отец подарил на 18-летие машину, чему он завидовал, хоть и не показывал вида! Он вспомнил свою пожилую мать и конечно же Настю, которую до сих пор любил.. Сашка поднял ствол от земли и направил на друга.Тот увидев это, упал на колени и опустил голову вниз, смирившись перед своей страшной участью.
Двадцатидвухлетнию историю дружбы навсегда уничтожило маленькое движение указательного пальца...
- Ай, шурави, ай, машала!! - кричали духи и громко смеялись. Они получили намного больше, чем рассчитывали, и были вне себя от радости.
- Сашя, тебя видь Сашя завут? Мы слово диержим,ты свободен, иди против движения сонца, там за той горой твои... - сказал главный пуштун и кинул ему в ноги старую телогрейку...
Саня, как в тумане, поднял ватник и без единой эмоции на лице побрёл в указанном ему направлении.
Он шёл, спотыкаясь о камни падая и разбивая руки в кровь.
И только отойдя на приличное расстояние, он остановился и закричал, что было мочи, крик раскатом пронёсся над скалами. Опять крик.. Он схватил свой крест, резким движением сорвал его с себя, и кинул его в сторону, ложно считая себя не достойным его больше носить. Упав лицом на раскалённые камни,он вопил, впиваясь пальцами в афганскую землю.
Сколько так он пролежал трудно сказать, час, два, неизвестно...
- Брат, не убивайся так, я живой! Давай, вставай нам ещё далеко идти.Да.. , и не дури, одень крестик обратно...
Саня, замер от испуга, и с трудом пересилив себя обернулся назад...
Рядом стоял его друг Саня, держа в руках верёвочку с крестиком и улыбался.Друг детства был одет в ту же одежду, но она была чистой и он весь вымытый, ухоженный и очень свежий, как будто только что вернулся из отпуска.
- Поднимайся, давай я тебе помогу, - очень ровным и доброжелательным голосом, сказал Саня и помог другу подняться.
Весь мокрый от пота, грязный с трясущимися руками Саня стоял и боялся посмотреть другу в глаза. В голове прозвучало : " Смирись, ты сошёл с ума, а это всё галюцинации, плоды твоего больного рассудка.. "
Обжигающее солнце было в зените, нужно было идти и они не спеша побрели вперёд , в надежде выбраться из плена авганских гор.
Долго шли молча, пока друг Сашка, сам не начал разговор.
Саня, вначале неохотно отвечал на вопросы, а потом постепенно разговорился и дальше они начали общаться, как ни в чем не бывало.
Всё равно сознание Сани было очень затуманенным, всё было, как во сне. И что самое интересное, с его памяти стёрся тот предательский выстрел, который был им произведён сегодня утром.
- Быстро на землю! - скомандовал друг и толкнул Саню под груду наваленных камней.
По еле заметной горной тропе передвигалась группа вооружённых людей в куфиях и шарэях.
Саня лежал на земле, тяжело дыша, а друг стоял в полный рост и следил за их перемещением.
- Братуха, ты же нас спалишь, ляг на землю, - громким шёпотом прошипел Санёк.
- Не волнуйся дружище, я им не заметен ! Да и вообще, кроме тебя никто меня видеть не может .
Пронесло, они остались не замечены. Собравшись с последними силами Саня поднялся и они пошли дальше.
Ещё не раз за всё время пути "невидимый" Сашка удивлял и выручал своего друга. То он с точностью знал, где расположен источник с питьевой водой, то ночью убьёт гюрзу большим камнем, подползшую прямо под друга.
Их поход занял несколько , невыносимо тяжёлых дней.
Вдалеке, как обманчивый мираж, показалось расположение советских войск.
- Всё, братишка, дальше мне нельзя, я остаюсь здесь, - сказал Настин Сашка и положил свою руку на плечо друга.
- Не оставляй моего сына, помоги ему в жизни, чем сможешь.
Они на последок крепко обнялись, Саня, еле сдерживая слезы развернулся и пошёл в сторону своих.
Пройдя несколько шагов, он резко развернулся, и хотел, ещё, что - то сказать другу, но сзади увидел лишь бесконечные вереницы авганских гор, друг Сашка исчез, как будто его и вовсе не было.
Перед глазами всё завертелось и Саня упал без чувств.
Полоска света сквозь приоткрытые веки, ослепила его отвыкшие от света глаза.
Он пришёл в себя в военном госпитале, и как оказалось, в бредовом состоянии, без сознания он провёл пять дней.
Пролежав около получаса и припомнив всё, что произошло он сильно зажмурил глаза и зарыдал, в бессилии перед своей личной трагедией, сжимая в свои кулаки казённый больничный пододеяльник.
Сказать, что он себя возненавидел, это не сказать ничего... Для себя он решил, что всё что он видел в горах, когда шёл сюда, было следствие его сильного душевного потрясения и было не что иное, как галюцинации.
Но то, что он дал слово, что не оставит сына друга, он принял близко к сердцу, что и не дало ему наложить на себя руки, хотя мысли о суициде, его постоянно преследовали.
Саня прекрасно понимал, что об убийстве его друга никто и никогда не узнаёт, но от этого ему становилось ещё хуже. Были мысли во всём признаться и пойти под трибунал, чтобы, как то очистить совесть. Но он не решился на этот шаг, так как знал, что станет для всех изгоем и не сможет вернуться домой.
После госпиталя Саша стал пытаться заглушить свою боль и вечно кричащую совесть, с помощью водки. После к водке подключился афганский героин на который, благодаря доступности он уселся плотником.
Домой он возвращался с убитой в хлам психикой, жуткой героиновой зависимостью и боязнью, больше смерти, посмотреть в глаза Сашкиной Насти.
Только приехав на свою улицу, даже не заходя домой Саня направился к Насте. Она открыла дверь в домашнем халатике и с ребёнком на руках. Увидев Саню, у неё задрожали губы и из глаз брызнули слёзы. Быстро отдав сына свекрови она повисла на его груди, плача и причитая :
- Саня, миленький, нам уже давно сообщили, что он пропал без вести! Но я знаю, он живой! Живой! Я верю! Я знаю! Скажи!
- Конечно живой, Настюш! Он вернётся . Обязательно вернётся. - говорил Саня, трясущейся рукой, гладя её голову. По щекам его тоже текли слезы. Страшнее ситуации ему даже представить было сложно.
- Сейчас подожди, - сказала Настя и побежала в комнату, от куда вышла с сыном.
- Знакомься, это Сан Саныч, я назвала его в честь папки.
На Сашку серьёзным взглядом смотрела точная маленькая копия его друга.
- Здравствуй, Сан Саныч, - сказал Саня и двумя пальцами пожал детскую ладошку.
- Ладно, Насть, я пойду, дома мать заждалась, - сказал он и побежал вниз по лестнице, потому,что терпеть уже не мог. Спустившись на несколько пролётов вниз, он сел на ступени, снял с себя берет и закрыв им рот тихо заплакал...
Первый год на гражданке, был очень тяжёлым. С горем пополам он слез с иглы, хотя, срывы были, устроился, работать автослесарем и через пару лет женился на своей бывшей однокурснице.
Настя тоже, спустя какое-то время вышла замуж, без особой любви, только лишь, чтобы сын не рос без мужского воспитания.
Санина супруга родила ему дочь, но в полуторагодовалом возрасте ребёнок умер от обычного гриппа. Потом два выкидыша подряд. Последняя беременность проходила хорошо, но при родах ребёнок умер, а жену еле-еле спасли. После этого они больше не стали более рисковать и предпринимать ещё попытки.
Врачи разводили руками и не могли понять в чём дело, так как же и супруга, навсегда отказавшаяся от радости материнства. Только Саша прекрасно понимал от куда дует ветер .. Он чётко знал, что это возмездие за тот ужасный поступок, который он совершил, несколько лет назад. По этому он смиренно принимал те удары судьбы, которые посылало ему Небо.
В один не предвещающий ничего плохого день, Настя с своим мужем (сын был в садике), отправились в районный центр. На дворе была осень, шёл мелкий дождь. На трассе на встречку вылетел пустой Икарус и произошло лобовое столкновение... Настя с мужем больше никогда не вернулись домой...
Для Сани это был очередной удар, ведь в глубоко в сердце он продолжал её любить, и относился уже давно, как к родному человеку.
Похороны он взял на себя.
Но вот беда, близких родственников у покойных не было, малой Сашка попал в распределитель, а после в детдом в соседнем городке.
В тот же вечер, Саня с женой сидели на кухне и молча смотрели на друг друга. Без слов было всё понятно, они молча приняли одно и то же решение...
Со следующего дня Саня бегал собирал документы и различные справки. И где-то через месяц, закончив все бюрократические нюансы они поехали, забирать Сан Саныча домой. На дворе стояла поздняя осень, малой знал, что за ним приедут и с самого утра не отходил от окна.
(акрил, ватман)
Наконец-то Саня с женой обрели долгожданного ребёнка.
Малой был точной копией своего отца, и даже повадки были такими же. Ребёнок не на секунду не давал забыть о той страшной тайне, которую Саня хранил в себе, постоянно в душе сокрушаясь и раскаиваясь в содеянном. Но с другой стороны он был счастлив что сдержал обещание, данное другу в отношении сына, там в Афганистане.
Саша стал очень набожным, как и вся его семья. Каждое воскресенье и все большие праздники, они по неизменному своему обычаю отстаивали в храме Божественную литургию.
Время шло, Сан Саныч вырос закончил институт, устроился на хорошую работу и женился. В скорее у него родилась двойня : мальчик и девочка.
Саня с женой не могли нарадоваться, няньчась со своими внуками.
Но вскоре, их большую семью постигло горе, - скоропостижно ушла из жизни Сашина супруга.
Сын уже крепко стоял на ногах, супруга почила.. Его ещё совсем не старого мужика в этом мире уже более ничего не держало, и он принял серьёзное решение - посвятить свою жизнь Богу - уйти в монастырь. Саня всю жизнь думал об этом поступке, так как неусыпный червь совести сжирал его изнутри, не давая покоя ни днём ни ночью.Он искренне надеялся, что только в монастыре он получит, хоть какое-то облегчение и быть может вымолит прощение для своей окаянной души.
В святой Обители Александр прожил 17 лет, принял постриг в монашество с именем Тихон, нёс послушание на пасике и пёк хлеб.
Болезнь отобрала все его жизненные силы мгновенно. Причастившись Святых Даров, Тихон лежал в своей келии, перебирал чётки, а над ним его близкий друг, иеромонах Никодим читал канон на исход души.
Вдруг перед смертным одром появился его друг детства Сашка. Он был одет в белые одежды, смотрел на Тихона и улыбался.
И как много лет назад он сказал : "Давай, брат пошли! Нам предстоит очень длинный путь! "
Тихон просиял улыбкой, по его щекам потекли слёзы, он закрыл глаза и мирно отошёл ко Господу...
(акрил, ватман)
