Добро пожаловать, Гость!28 Апр 2024, 12:00:13
Войдите или зарегистрируйтесь.
1 час 1 день 1 неделя 1 месяц Навсегда 

[ДжоНик]

– А Модест-то Мусоргский! Бог ты мой, а Модест-то Мусоргский! Вы знаете, как он писал свою бессмертную оперу «Хованщина»?
Это смех и горе. Модест Мусоргский лежит в канаве с перепою, а мимо проходит Николай Римский-Корсаков, в смокинге и с бамбуковой тростью. Остановится Николай Римский-Корсаков, пощекочет Модеста своей тростью и говорит: "Вставай! Иди умойся, и садись дописывать свою божественную оперу «Хованщина».
 И вот они сидят: Николай Римский-Корсаков в креслах сидит, закинув ногу за ногу, с цилиндром на отлете. А напротив него – Модест Мусоргский, весь томный, весь небритый, – пригнувшись на лавочке, потеет и пишет ноты. Модест на лавочке похмелиться хочет: что ему ноты! А Николай Римский-Корсаков с цилиндром на отлете похмелиться не дает…
 Но уж как только затворится дверь за Римским-Корсаковым – бросает Модест свою бессмертную оперу «Хованщина» – и бух в канаву. А потом встанет и опять похмелится, и опять бух!..

Вениамин Васильевич


Я вообще замечаю: если человеку по утрам бывает скверно, а вечером он полон замыслов, и грез, и усилий – он очень дурной, этот человек. Утром плохо, вечером хорошо – верный признак дурного человека. Вот уж если наоборот – если по утрам человек бодрится и весь в надеждах, а к вечеру его одолевает изнеможение – это уж точно человек дрянь, деляга и посредственность. Гадок мне этот человек. Не знаю, как вам, а мне гадок.
Конечно, бывают и такие, кому одинаково любо и утром, и вечером, и вос ходу они рады, и заходу тоже рады – так это уж просто мерзавцы, о них и говорить-то противно. Ну уж, а если кому одинаково скверно – и утром, и вечером, – тут уж я не знаю, что и сказать, это уж конченый подонок и мудозвон. Потому что магазины у нас работают до девяти, а елисеевский – тот даже до одиннадцати, и если ты не подонок, ты всегда сумеешь к вечеру подняться до чего-нибудь, до какой-нибудь пустяшной бездны…

Венедикт Ерофеев.

[ДжоНик]

Сегодня вот случайно наткнулся..Не знаю,но меня чёт зацепило.


Всем мужчинам посвящается!

Kseniya Sol
Всем мужчинам посвящается... Автор Дмитрий Смирнов, написано 10 Август 2011 г. в 15:01

Мужчины, пожалуйста прочтите это! Я хотел бы в этой жизни попросить Вас только об одном — будьте мужчинами! Забудьте про недавний бунт феминизма — носите женщинам сумки, платите за них в кафе, открывайте им двери, защищайте их, берите на себя их проблемы. Может быть, вы поймете зачем все это, и почему именно вы, когда в тысячный раз придете домой, а там все так уютненько, полотенчики ваши разного цвета в ванной, тарелочка с ужином стоит. А может быть, когда все будет валиться из рук — работа, бизнес, друзья, а она — ваша хорошая, рядышком будет каждый день — руки целовать, клубочком у ног лежать и твердить вам, что вы самый лучший. А может быть, когда вы увидите, сколько здоровья и нервов она потеряла, нося под сердцем ваше дитя, или когда после 12-16-20 часов родов в муках, она подарит вам наследника.
[]Будьте добрее к ней. Прекратите трепать ее нервы вашей гордостью, мужской логикой, силой характера. Звоните ей. Особенно когда вы поругались, звоните ей. Если бы вы только видели, как горько она плачет после того, как вы бросили трубку, вышли из онлайна, хлопнули дверью. Нет, не так красиво она плачет, как в фильмах показывают, в подушечку и тихонько. Она рыдает навзрыд, размазывая слезы по некрасивому, опухшему, красному лицу. Ее слышно на улице, в соседней квартире. Она воет от боли, которую причиняете ей вы. Звоните ей, возвращайтесь, приезжайте. Хватайте ее на руки и выносите из этого горя, как из огня на пожаре.
Не обижайте ее. Не кричите, не оскорбляйте. Вы убиваете ее словами. Ее, добрую, нежную, настоящую. Она становится злой, жестокой и мстительной, просто потому что вы однажды зло бросили ей в лицо «сука!». Вы тысячу раз пожалели потом о сказанном, сделанном, в сердцах брошенном. Но момент уже прошел. Часть ее уже умерла, потому что вы даже не представляете как это невыносимо больно слышать от самого любимого и родного злые слова. Вы помиритесь потом, только она все равно не забудет. Вам не напомнит, но сама еще не раз прокрутит ваши слова в голове, поплачет одна, порежет сердце на мелкие куски. А потом вы, дорогие мужчины, будете удивляться, откуда в ней столько цинизма и безразличия. Она его из шрамов на сердце шьет и вяжет. Шрамов, которые оставили там вы.
Ревнуйте ее. Страстно, бурно, неистово. Бейте кулаками в стены, топайте ногами, крушите все вокруг. Только никогда не говорите ей, что она виновата в этом. Не упрекайте ее, не обвиняйте. Пусть лучше «тот козел, что на нее посмотрел» будет во всем неправ. Но она для вас пусть останется святой. Поверьте мне, если она захочет изменить, она изменит, а вы не узнаете. Но если вы обратили внимание, сделала она это специально. Что бы хотя бы так вы показали ей, что ревнуете, а значит любите, цените и боитесь потерять. Значит, она засомневалась, в себе, в ваших чувствах. Значит, боится за ваше «мы».
Говорите ей чаще об этом. Говорите, что она ваше все, что с ней, как в раю. Пусть это будет по киношному приторно, пусть. Говорите! Если вдруг завтра ее не станет. А ведь ее когда-нибудь не станет. Ведь нас всех когда-нибудь не станет. Жизнь, ведь она такая коротенькая, такая непредсказуемая, может закончиться в один миг. Так вот, если ее завтра не станет, у вас уже никогда не будет шанса сказать ей обо всем. Говорите, дорогие, говорите. Обещайте, не жалейте обещаний, не бойтесь обмануть. Она такая счастливая, когда слышит обещания, когда мечтает, надеется на что-то очень хорошее. Она такая красивая в этот миг, такая ОНА... Разве она не заслужила? Да даже если вы расстанетесь послезавтра, разве не стоит оно все этих пятнадцати минут, когда вы лежали в обнимку и мечтали о вашем красивом будущем! Стоит! Каждая секунда стоит! Потому что так мало в наших жизнях этих секунд.
А мы еще и ограничиваем себя. Мы взвешиваем, просчитываем, продумываем, мы, идиоты, черт возьми, строим отношения! А отношения надо просто проживать! Просто любить, страдать, гореть. Говорить, что думаешь вот прямо сейчас, вот в эту минуту.
Встань ты уже из-за своего компьютера, открой окно, и заори во всю мощь: «Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ, ГЛУПАЯ!!!» И пусть она смеется, кричит, чтоб отошел от окна, пусть краснеет, или псевдозлится. Сделай это, а если ее нет рядом, позвони, открой окно, и все по списку, и послушай в телефон, как она улыбается.
Говори ей комплименты. Она не для себя — для тебя стирает ноги в кровь неудобными, но красивыми туфлями, для тебя носит неудобное, но сексуальное белье, для тебя портит кожу дорогой косметикой. Или дешевой. Купи ей уже дорогую, люби ее, будь мужчиной! Для тебя она зарабатывает варикоз на каблуках, для тебя плачет над порванными колготками. Для тебя, милый, Она вся вот такая вот для тебя. Для себя она дома в семейных трусах и папином растянутом свитере, с хвостом на голове. А фея она, какой ты ее знаешь, для тебя.
Будь внимательным. Делай ей подарки, сюрпризы. Принеси ей уже шоколадку, просто шоколадку. От тебя не убудет, ни сил, ни денег. А ей — 15 секунд счастья — вот этот первый момент, когда ты достал шоколад

[ДжоНик]

Засыпая, он начал спорить с каким-то воображаемым
неприятелем, который лишал его права сидеть в ресторане у окна.
Потом принял пролетку за поезд и, высовываясь наружу, орал на
всю улицу по-чешски и по-немецки:
 -- Нимбурк, пересадка!
 Швейк с силой притянул его к себе, и фельдкурат, забыв про
поезд, принялся подражать крику разных животных и птиц. Дольше
всего он подражал петуху, и его "кукареку" победно разносилось
по улицам.
 На некоторое время он стал вообще необычайно деятельным,
неусидчивым и попытался даже выскочить из пролетки, ругая всех
прохожих хулиганами. Затем он выбросил в окно носовой платок и
закричал, чтобы пролетку остановили, так как он потерял багаж.
Потом стал рассказывать:
 -- Жил в Будейовицах один барабанщик. Вот женился он и
через год умер.-- Он вдруг расхохотался.-- Что, нехорош разве
анекдотец?

[DoberMan]

  АХА-ХА .Прикольно.

[ДжоНик]

Генри Миллер.
И вот я опять скитаюсь, еще живой, но, когда начинает капать дождь и я начинаю бесцельно бродить по улицам, я слышу, как позади с клацаньем падают мои бесчисленные "я", и спрашиваю себя: что дальше? Можно было предположить, что испытаниям, выпадающим на долю тела, есть предел; оказывается нет. Так высоко взмывает оно над страданием и болью, что когда все, кажется, окончательно убито, и тогда остается ноготь на мизинце или клок волос, которые дают побеги; и эти-то бессмертные побеги никогда не иссякают. Таким образом, даже когда вы безоговорочно мертвы и забыты, находится какая-то ничтожно малая частица вашего существа, способная дать побег, и эта частица выживает, сколь бы мертвым ни оказалось прошедшее будущее.



В созданиях фантазии присутствует нечто, сравнимое только с эликсиром жизни.
Этот таинственый элемент, нередко называемый "полной чепухой", приносит нам
аромат того большого и недоступного мира, в котором существуем мы и все небесные
тела.

Г.Миллер.

[bibirena]

Генри Миллер.
И вот я опять скитаюсь, еще живой, но, когда начинает капать дождь и я начинаю бесцельно бродить по улицам, я слышу, как позади с клацаньем падают мои бесчисленные "я", и спрашиваю себя: что дальше? Можно было предположить, что испытаниям, выпадающим на долю тела, есть предел; оказывается нет. Так высоко взмывает оно над страданием и болью, что когда все, кажется, окончательно убито, и тогда остается ноготь на мизинце или клок волос, которые дают побеги; и эти-то бессмертные побеги никогда не иссякают. Таким образом, даже когда вы безоговорочно мертвы и забыты, находится какая-то ничтожно малая частица вашего существа, способная дать побег, и эта частица выживает, сколь бы мертвым ни оказалось прошедшее будущее.

Г.Миллер.

Как буд-то про меня , теперяшнюю, написано.
Спасибо за цитаты, ДжоНик

[ДжоНик]

Масса — это посредственность, и, поверь она в свою одаренность, имел бы место не социальный сдвиг, а всего-навсего самообман. Особенность нашего времени в том, что заурядные души, не обманываясь насчет собственной заурядности, безбоязненно утверждают свое право на нее и навязывают ее всем и всюду. Как говорят американцы, отличаться — неприлично. Масса сминает все непохожее, недюжинное, личностное и лучшее. Кто не такой, как все, кто думает не так, как все, рискует стать отверженным. И ясно, что "все" — это еще не все. Мир обычно был неоднородным единством массы и независимых меньшинств. Сегодня весь мир становится массой.

Хосе Ортега-и-Гассет. ВОССТАНИЕ МАСС.

[DoberMan]

Задумываешься апосля такой ПРОЗЫ.

[βεℓℓ☼ŠŊξЈήα~¥Å ↔ Ҝrαρ¡√ά]

...Или же в процессе формирования сейчас, две основные массы -
1. отверженные индивидуумы
2. все кто их отверг(именуемые впоследствии "остальные")

[ДжоНик]

Как-то раз я отпевал семилетнего мальчика, стремительно сгоревшего от воспаления легких. У гробика стояли плюшевый мишка и еще какая-то игрушка, не помню… Было серое октябрьское утро, и петь было трудно из-за подступавших к горлу слез.

Что я мог сказать в утешение этим людям и можно ли было что-то сказать? Не повторить же все то, что обычно говорят в этих случаях, что, мол, Алешенька ваш сейчас среди ангелов (над головой была роспись XIX века: розовощекие пухленькие купидончики с крылышками, но без колчанов и луков), что он за вас молится. Какой цинизм отвратительней, чем этот елей? Лучше просто обнять отца, сказать ему лишь одно слово «крепитесь»…

Даже если сказать, что им, родителям и всем близким, хорошо бы почаще причащаться (без постов, вычитываний громоздкого правила и билета на причастие в виде исповеди), причащаться, чтобы облегчить нестерпимую боль от события, которое не объяснишь, то они, люди нецерковные, вряд ли поймут, о чем вообще речь.

Слова – они в этом в лучшем случае не работают, в худшем – вызывают тошноту или бешенство. Поэтому – только сочувствие, слезы в твоих собственных глазах… Держитесь, я несколько лет назад похоронил отца, помню, каково это было, но вам – больнее, я знаю…

Смерти нет, но она, увы, есть. Пока еще есть, пусть и побеждена крестной смертью и мертвый ни един во гробе. И соприкосновение с ней – особенно в смерти близкого, особенно – невинного младенца – исключительно важный опыт. Это опыт собственной смерти, и даже более: собственная смерть вряд ли была бы для тебя больней, чем смерть твоего ребенка.


Каждый родитель предпочел бы собственную смерть смерти своего сына или дочери; многие, потеряв своих детей, не видят смысла жить; есть и такие, что перестают ходить в храм, не в силах простить Бога, отнявшего у них их невинное дитя. И этот бунт оправдан.

Но надо идти до конца: возопить, как Иов, высказать Ему все и призвать к ответу. И ответ придет. Скорей всего, не на словах, а через невыразимое понимание сути происходящего, через прозрение непостижимого смысла за чудовищной в своей жестокости бессмысленности с ее фиктивными смыслами, складывающимися в систему, худо-бедно объясняющую все и вся до момента катастрофы – встречи с реальностью.

Реальностью такой, какова она есть.

Реальностью Креста, перед которым «да молчит всяка плоть человеча».

Смысл жизни – в детях, гласит обывательская мудрость (если б животные могли говорить, они сказали бы то же самое). Умирает ребенок, и никакого смысла жить дальше. На самом деле смысл – подлинный, а не мнимый – только сейчас и приоткрывается, только сейчас у него и появляется шанс быть увиденным и принятым. Теряющие ребенка обретают, не зная о том, знание Бога: отец чувствует в какой-то степени то же, что и Отец, пославший на смерть Сына, мать – то же, что Мать, стоящая у креста.

А знание Бога – не путать со спекулятивным знанием о Боге – и есть спасение: познайте Истину и Истина сделает вас свободными. Истина же познается только через смерть – в той степени, в которой сам ты умираешь, т.е. расстаешься со всем и со всеми, в том числе – и в первую очередь – с самим собой. И эта Истина невыразима на языке известных нам истин, приблизительных и относительных, на языке изреченных истин, которые, как известно, есть ложь.

Смерти нет. Но сказать об этом со всей ответственностью может лишь тот, кто умер, кто перешел черту и увидел ад взломанным и пустым, с льющимся в дверной пролом невидимым светом.

И еще одно отпевание – четырнадцатилетней красавицы, которая утонула, спасая подруг. Она была прекрасной пловчихой, вот и бросилась вытаскивать затянутых в водоворот двух неумех. Спасла…

Был канун Преображенья, редкий лесок неподалеку от трассы, желтый березовый лист слетает, медленно кружась, в свежевырытую яму, краснеющею сколотой глиной, солнечно, вокруг гроба – весь поселок. Ближе всех – родители, одноклассники. И снова сжимает горло, но так пронзительно светло на сердце, что внутренне кричишь, ликуя, этот издевательский вопрос: Смерть, где твое жало? Ад, где твоя победа?

Во блаженном успении вечный покой? Нет, не то – чаю воскресения мертвых и жизни будущаго века, не блаженного покоя, а жизни – во всей полноте, во плоти…

Странно: как так могло случиться, что в чине отпевания, в панихиде, нет ни слова о воскресении – лишь в читаемых отрывках из Апостола и Евангелия от Иоанна? Но это – особая тема. Как и бесконечное, повторяемое на все лады выклянчивание помилования на Суде, представляющимся с некоторых пор страшным. Да, встреча со Христом – суд, но только ли суд?

В том лесу, скорбь (бунт против смерти, несотворенной Богом и потому – неподлинной, не имеющей онтологического основания) перекрывалась радостью не от мира сего, и это было той самой встречей, и Христос поистине был посреди нас, и я напомнил, что «Анастасия» означает «воскресение», которое мы все здесь и сейчас переживаем, в которое входим вслед за Настей, благодаря ей, юной причастнице Его смерти и Его победе над ней.

Вечери Твоея тайныя днесь,

Сыне Божий,

Причастницу мя приими,

Не бо врагом Твоим тайну повем,

И не знает никто, что за тайна,

Не знает никто, что случилось

Говорили: подводное русло,

А плавали девки плохо,

Она и спасала… четырнадцать лет,

Причащалась у вас в воскресенье

И руки, когда я листок с молитвой

Вложил в ее пальцы, руки были теплы,

И я видел воочию, видел впервые,

Свете тихий святыя славы,

Видел своими глазами,

Чем отличалось успенье от смерти,

В августе, в полдень, в лесу

Целуя Твой образ на венчике

Отроковицы Анастасии

Мир чудовищен, это очевидно каждому, чьи мыслительные способности не атрофировались в результате стараний этого самого мира внушить обратное. Более того: он гораздо чудовищней, чем может себе представить тот, кто не поражен неизлечимой болезнью, не побывал ни в тюрьме, ни на войне, кто не имеет опыта реального ада, знакомого большинству лишь в смягченных, не надрывающих сознание формах, ставших привычными и потому не принимаемыми за ад – так, обычная жизнь…

Вот из этой-то обыденности, из этой спячки с ее фантомами (чудовищ порождает лишь незаурядный разум) и вырывает нас – с мясом, с кровью – смерть невинных и тем самым приобщаемых к смерти Невинного со всеми ее последствиями: схождением во ад и опустошением его, с новым преломлением хлеба среди своих.

Но как сказать об этом тем, чье дитя лежит в гробу с прислоненным к нему мишкой и еще какой-то игрушкой, как объяснить?

Невозможно, даже и не пытайся – предоставь это Тому, Кто был мертв и вот жив, попроси Его об этом, нет, потребуй, крича беззвучным криком, каким кричат сейчас они, требуя того же, и, если это возможно, расскажи о Евхаристии, где все мы вместе – живые и ушедшие.



Вместе, как никогда и нигде. За Его столом.

Крест и Чаша Его страданий – вот единственный ответ.

Без слов.

Слова придут потом.

И это будут слова благодарности…

                            Священник Константин Кравцов

[ДжоНик]

Послушайте – когда-то, две жены тому назад, двести пятьдесят тысяч сигарет тому назад, три тысячи литров спиртного тому назад… Тогда, когда все были молоды… Послушайте – мир вращался, богатые изнывали от глупости и скуки, бедным оставалось одно – быть свободными и умными. Правда была неправдоподобнее всякого вымысла. Женщины были злы и красивы, а мужчины – несчастны и полны глупых надежд. И крутилась, крутилась жизнь, запутывалась все сильнее – как дикая, странная игра по имени «Колыбель для кошки»…

Курт Воннегут.

[ДжоНик]

Иван Охлобыстин
"Почему люди считают, что имеют право разрушить чужие жизни? Уходя, обижая, не звоня, бросая на ветер слова... Вы что, Боги, чтоб решать кому мучиться, а кому жить счастливо? Если уж сказал «Люблю», то будь добр любить до последнего вздоха. Если сказал «Обещаю», то разбейся в лепёшку, но сдержи обещание. Если произнёс «Не отпущу», то сделай всё, чтоб остаться. В противном случае, какой смысл жить, если каждое ваше слово равноценно нулю и не имеет значения?"

[ДжоНик]

Эту сказку написал мальчик, живущий в хосписе, – Мишка, ему 12 лет. С прошлой осени он «отказной» у врачей. Он написал ее на школьный литературный конкурс, но это не так важно. Важно, что он хочет, чтобы его сказку читали. Чтобы чувствовали – кому нужно и кто захочет… Когда Мишка лежал в реанимации, ему пообещали, что его сказку будут еще читать. На сегодня – ему лучше. Но это одно из тех Чудес, что мы можем сделать своими руками – чтобы исполнилось желание ребенка, и сказка прошла более длинный путь. Мишка заслужил это.

СКАЗКА О ЛУННОМ ЛУЧИКЕ

«Жил-был маленький золотистый лунный лучик. Он был совсем тонкий, с трудом пробивался сквозь густые тучи. В сумрачном лесу он часто терялся среди веток, и не мог попасть в комнату через окно, если шторы были задернуты. Он мечтал стать таким, как старшие братья – сильные и яркие солнечные лучи, что бы приносить всем тепло, жизнь и радость.
Лучик печалился: «Неужели я всегда буду таким слабым? Что я смогу сделать хорошего?»
Но однажды красивая серебряная звездочка сказала ему: «Мы с тобой – особенные. Мы умеем светить ночью и дарить миру волшебство. Просто гори от всего сердца и ничего не бойся!»
И лунный лучик побежал по темной воде реки и нарисовал сверкающую дорожку. Все птицы, рыбы и даже деревья на берегах залюбовались ею. Потом лучик пробрался в открытую форточку одного дома и ласково погладил по щеке малыша, который увидел сказочный сон. Лучик заиграл на лесной листве и помог заблудившемуся оленёнку найти свою маму.
А к утру он, усталый и счастливый, возвратился домой – в лунный диск. И спрятался там до заката, до следующих подвигов!»

[ДжоНик]

... внизу плотина широкая и широкий ясный пруд, сияющий, как медное дно, перед солнцем; деревня, избы рассыпались на косогоре; как звезда, блестит в стороне крест сельской церкви; болтовня мужиков, и невыносимый аппетит в желудке... Боже! как ты хороша подчас, далекая, далекая дорога! Сколько раз, как погибающий и тонущий, я хватался за тебя, и ты всякий раз меня великодушно выносила и спасала! А сколько родилось в тебе чудных замыслов, поэтических грез, сколько перечувствовалось дивных впечатлений!..
Гоголь. "Мертвые души"

[DoberMan]

ДАНИИЛ  ХАРМС
   
О ПУШКИНЕ                                                        
 
Трудно сказать что-нибудь о Пушкине тому, кто ничего о нем не знает.Пушкин великий поэт. Наполеон менее велик, чем Пушкин.
И Бисмарк по сравнению с Пушкиным ничто.
И Александр I, и II, и III — просто пузыри посравнению с Пушкиным.
Да и все люди по сравнению с Пушкиным пузыри, толькопо сравнению с Гоголем Пушкин сам пузырь.
А потому вместо того, чтобы писать о Пушкине, я лучше напишу вам оГоголе.
Хотя Гоголь так велик, что о нем и писать-то ничего нельзя, поэтому ябуду все-таки писать о Пушкине.
Но после Гоголя писать о Пушкине как-то обидно. А о Гоголе писатьнельзя.
Поэтому я уж лучше ни о ком ничего не напишу.
           

[ДжоНик]

Сказка. Как Камешек стал Звездой.

Жил был Камешек. Большие Люди небрежно пинали его, а если больно ударялись ногой об асфальт, то злились ещё больше на него, пиная с большей силой. Так очень маленькая, твердая и холодная часть Земли попала в песчаный овраг, выбраться из которого не было возможностей. Да и Камешек не очень-то и стремился выбраться наверх – там снова Большие Люди, снова бессмысленное и непонятное ему пинание... Зачем все это? Уж лучше он останется здесь, где он один, где его не трогают... Так прошло достаточно времени, пока один веселый Ветерок не решил заглянуть в овраг. Обшарив все песчинки, он не сразу обратил внимание на одну из них, явно больше остальных. Задумавшись, Ветер подул на эту песчинку, оголив Камешек. Заинтересованно летая вокруг него, озорник придал ему более округлую форму, сделав красивее и приметнее среди других Камней. Склонившись над Камешком, Ветер решил не оставлять такую необычную для него находку незамеченной. И исчез. Камешек долго не мог понять, куда пропал тот, к чьему присутствию он так привык, тот, без которого он не стал бы таким... необычным. И вот через несколько дней весельчак Ветер вернулся, но уже не один. С ним был такой же маленький, как и Камешек, кусочек Солнца. Поднеся его к Камешку, тот засветился веселым ярким светом, чуть отливая металлом. Смеясь, Ветерок поднял свое творение в воздух, унося в небо. Усадив Камешек на темные небосклон, на самое видное место, Ветерок дал ему новое имя – звезда. И теперь Звездочка сияет ярче всех других на ночном небе, гордо сверкая. А Ветерок, подшучивая, летает по свету, вечерами засматриваясь на бывший Камешек, теперь сияющую Звезду...

Автор: My Majesty

[ДжоНик]

ИСТОРИЯ ОДНОЙ РУЧКИ

Жила-была гелевая ручка с черными чернилами. Она очень любила слушать музыку. Особенно нравились ей произведения Чайковского. Каждый день она представляла себя балериной и танцевала. Ручка скользила по ступенькам нотной тетради и оставляла за собой след – непонятные для многих значки.

Ее подружки – гелевые ручки с красными и зелеными чернилами - немного посмеивались над ней. Они не понимали этих знаков и считали ее немного странной. Но ручка кружилась и кружилась в танце. Соседи по письменному столу кричали: «Не спеши жить, ведь твой путь не такой уж и длинный, пожалей тетрадку, она скоро закончится!». Но музыка звучала в ее черных чернилах и ручка снова и снова дарила своей любимой тетради ноты.

И вот однажды, когда ее танец только начинался, наша героиня вдруг почувствовала, что теряет силы. Она не могла вывести не то, что красивый скрипичный ключ, а даже простенькую нотку. Соседи и подружки сбежались, кричали, суетились, но ничем не помогли. Танцовщица упала, теряя сознание...

Когда ручка снова почувствовала прилив сил,она потихоньку поднялась и опять услышала музыку. Вновь закружилась в танце, но теперь след за ней стал другим! Нет-нет, он ничуть не хуже прежнего, он просто стал синим, потому что в ней теперь текли новые чернила!

О.Стахова

[ДжоНик]

Письмецо одной девушки из Германии подруге в Россию. Вернее, отрывок. 

Пунктуация, орфография и остальные нехитрые обороты автора сохранены без изменения. Далее от лица автора. 

... Иду, значит, шоппингую, смотрю: на обочине ёжик лежит. Не клубочком, а навзничь, и лапками кверху. И мордочка вся в кровище: машиной, наверное, сбило. Тут в пригородах кого только не давят! Ежи, лисы, змеи.. иногда даже косули попадаются. Мне чего-то жалко его стало: завернула в газету, принесла домой. Звоню Гельмуту, спрашиваю, что делать? Он мне: отнеси в больницу, там ветеринарное отделение есть. Ладно, несу. 

Зашла в кабинет. Встречает какой-то Айболит перекачанный: за два метра ростом, из халата две простыни сшить можно. Вас ист лось?! - спрашивает. Вот уж, думаю, точно: лось. И прикинь: забыла, как по-немецки ёж. Потом уже в словаре посмотрела. Ну, сую ему бедолагу: мол, такое шайсе приключилось, кранкен животинка, лечи, давай. Назвался лосем - люби ёжиков.. 

Так он по жизни Айболитом оказался: рожа перекосилась, чуть не плачет бедняжка. Тампонами протёр, чуть ли не облизал и укол засандалил. Блин, думаю, мало ёжику своих иголок. И понёс в операционную. Подождите, говорит, около часа. 

Ну, уходить как-то стремно - жду. Часа через полтора выползает этот лось. 

Табло скорбное, как будто у меня тут родственник загибается. 

И вещает: мол, как хорошо, что вы вовремя принесли бедное существо! 

Травма-де, очень тяжёлая: жить будет, но инвалидом останется.. Сейчас, либе фройляйн, его забирать и даже навещать нельзя: ломняк после наркоза. 

Я от такой заботы тихо охреневаю. А тут начинается полный ам энде. Айболит продолжает: Пару дней пациенту (nоtа bеnе: ёжику!) придётся полежать в отделении реанимации (для ёжиков, н/// х?!!!), а потом сможете его забирать. У меня, наверное, на лице было написано: А на хрена мне дома ёжик-инвалид?!.. 

Он спохватывается: Но, может быть, это для вас обременительно и чересчур ответственно ( ё-мое!!!). Тогда вы можете оформить животное в приют (б///я!!!). Если же все-таки вы решите приютить его, понадобятся некоторые бюрократические формальности.. 

Понимаю, что ржать нельзя: немец грустный, как на похоронах фюрера. Гашу лыбу и спрашиваю: - Договор об опеке (над ёжиком, е///т!!!)? - отвечает, а также характеристику из магистрата. Я уже еле сдерживаюсь, чтобы не закатиться., - спрашиваю. Этот зоофил на полном серьёзе отвечает: - Нет, характеристика в отношении вашей семьи, фройляйн. 

В документе должны содержаться сведения о том, не обвинялись ли вы или члены вашей семье в насилии над животными (изо всех сил гоню из головы образ Гельмута, грубо сожительствующего с ёжиком!). Кроме того, магистрат должен подтвердить, имеете ли вы материальные и жилищные условия достаточные для опеки над животным (не слишком ли мы бедны для ёжика, с///ка!!!). У меня, блин, ещё сил хватило сказать: мол, я посоветуюсь с близкими, прежде чем пойти на такой ответственный шаг, как усыновление ёжика. И прашиваю: сколько я должна за операцию? Ответ меня додавил. 

"О, нет, -говорит, -вы ничего не должны! У нас действует федеральная программа по спасению животных, пострадавших от людей". И дальше - зацени: "Наоборот, вы получите премию в сумме ста евро за своевременное обращение к нам. Вам отправят деньги почтовым переводом (... восемь, девять - аут!!!). 

Мы благодарны за вашу доброту. Данке шен, гуторехциг фройляйн, ауфвидерзейн!" В общем, домой шла в полном угаре, смеяться уже сил не было. 

А потом чего-то грустно стало: вспомнила нашу больничку, когда тётка лежала после инфаркта. Как еду таскала три раза в день, белье, посуду; умоляла, чтобы осмотрели и хоть зелёнкой помазали.. 

В итоге родилась такая максима: "Лучше быть ёжиком в Германии, чем человеком в России"

[ДжоНик]

Пабло Эскобар

Предприниматель, убит в возрасте 44 лет в Медельине (Колумбия)
 

Из публичных высказываний и предсмертного письма
Фотограф Джеймс Моллисон


Я прекрасно понимаю, что вы все это напечатаете.

Я всегда утверждал: мое богатство никак не связано с наркотиками. Я скромный человек, занимаюсь экспортом цветов.

Тот, кому есть что сказать, всегда молчит.

Я знаю, что некоторым людям мой стиль жизни кажется чрезмерным, но что еще мне делать со своими деньгами?

Люблю быков, но больше всего мне нравятся автомобили. В моей семье вообще увлекаются скоростью. Например, мой брат (Роберто Эскобар. — Esquire) очень любит велосипеды, так что в какой-то момент я решил подарить ему этот велосипедный завод (Bicicletas Ositto. — Esquire) в Манисалеса.

В этой жизни я могу найти замену любой вещи, но я никогда не найду замену своей жене и детям.

Каждый человек для кого-то святой.

Я всегда поступал как человек долга, хотя кто-то и говорит, что я террорист. Но я считаю, что человек обязан сражаться за свою семью и свое имущество, и если для этого ему требуется оружие — пусть будет так. Разве я должен вести себя как конченый педик и позволить кому-то забрать у меня мое достоинство и честь?

Иногда мне кажется, что я слишком далеко зашел со всеми этими похищениями и взрывами.

Считайте меня богом. Потому что если мне кажется, что кому-то суждено умереть, он умирает в этот же самый день.

Не все ошибки могут быть прощены.

Даже боги иногда ошибаются.

Король может быть только один.

Не понимаю, почему все забывают о том, как много я сделал для бедных. Помните, меня называли Робин Гудом всех пайса (жители северо-западной части Колумбии. — Esquire)? Так вот, я очень горжусь этим. Даже люди из правительства не могут отрицать, что я сделал для бедных больше, чем все они вместе взятые за все их никчемные жизни.

Я предпочитаю сгнить в колумбийской земле, чем жить в американской тюрьме.

Америка — это двести миллионов идиотов, руководимых одним миллионом спецагентов.

Все империи построены на крови и пламени.

Нет ничего страшнее, чем поставить у власти человека с личными проблемами.

У всего на свете есть цена, и самое важное — это умение правильно ее определить.

Я очень хорошо знаю, как работает математика, но все же в моем мире невозможно отнять от девяти десять.

Деньги никогда не бывают чистыми.

Я заработал свое состояние и добился власти не для того, чтобы жить как чертова крыса.

С каждым годом все сложнее и сложнее предвидеть будущее.

Я смертельно устал прятаться и сражаться.

Никому не верь, особенно себе.

Нет ничего более ценного, чем данное обещание, и нет ничего более постыдного, чем его нарушить.

Лучший способ расправиться с врагами — перестать их замечать.

Ни одна тварь никогда не сможет меня поймать. Отсюда, из джунглей, я способен убить их всех. Поэтому все, на что они могут рассчитывать — это жалкий проигрыш.

Смерть нельзя обмануть, но с ней можно подружиться.

Когда ты мертв, тебе уже нечего бояться.

Ты никогда не узнаешь, какая пуля тебя убьет. Ведь на пулях не пишут имена.

Я не слишком-то хорошо пишу письма. Так устал от этой гребаной пишущей машинки! Она сводит меня с ума. Наверное, я должен позвонить семье — они только что вернулись из Германии. Так что я говорю вам: прощайте и берегите себя.

Все, что я хотел, — это сделать Колумбию лучше.

Пока существует рай, я могу на него рассчитывать.


http://esquire.ru/wil/pablo-escobar
зы оч противоречивые вконце каменты как и сама личность..по мне смахивающая на шизофрению,имхо конечно.Больше всего меня порадовала  реклама в Харькове,где куча депо:)))(см.фото в самом конце)

[ДжоНик]

На улице осень, такая ранняя,такая теплая, дождливая осень... В кармане телефон посылает волны песни, что льются из динамиков, заполняя разум и не давая зацепится памяти о прошлом. Хотя, улавливая ноты мелодии, начинаешь вслушиваться в слова и пытаешься найти смысл, совет или просто проецируешь все это на свою жизнь, в конечном итоге это приобретает смысл и значение для тебя самой...Медленно иду по тротуару, шурша листьями, они так шуршат, почему-то вызывает ассоциацию с шуршанием прошлого... Ведь листья- это прошлое, это что-то уходящее, еще немного и они сотрутся, ни оставив после себя ничего... Именно прошлое так шуршит. 
 Сквозь слова и музыку слышен шум города, но он меня не интересует и не цепляет. Цепляет...Слово-то какое...Но почему-то моя ситуация в жизни напоминает именно это... Я цепляюсь...Цепляюсь за надежды, мысли, память, прошлое... Просто цепляюсь, чтобы удержаться...
В наушниках зазвучала какая-то томная мелодия, так в такт этой осени...Легкая печаль придает какой-то оттенок, печать прошлого...как и эти яркие листья на асфальте...
Яркие, пестрые краски листьев, это так красиво и вроде даже радуют глаз,но они же мертвые, погибшие... Увядая и погибая, будто их последний всплеск жизни, они кричат своей краской! чтобы на них последний раз взглянули, чтобы последний раз им предали смысл, затем их съест тихо время, никто и не заметит...
Так же прошлое дает последние всплески и смысл лишь память... Чтобы в последний раз на это обратить внимание и предать смысл, затем победит время... Время лечит, растворяя боль. 
Зацепил еще один звук, вернее мелодия капель дождя. Закапал дождь, тарабаня каплями по крышам. Люди ускорили шаги, укрываясь от дождя... На дороге зашуршала вода от шин проезжающих машин.
Это тоже шуршание прошлого. сейчас смоет грязь, мертвые листья умоются в последний раз и еще ярче блеснут своим существованием, а к ночи погаснут... может навсегда...
Я раскрыла зонт, дождь зашуршал по зонту... Люблю слушать это шуршание. В такие моменты ты позволяешь прошлому всплыть в твоей памяти...
Кто-то торопился, кто-то уже спрятался от дождя, а я тихо и медленно, по-прежнему иду шурша прошлым, я растворилась в нем.. (с)